Москвичи ищут клады в выселенных домах

«ЗДЕСЬ БЫЛИ «МЕТАЛЛИСТЫ»

Двери подъездов и окна первого этажа наглухо забаррикадированы разбитыми листами фанеры. Сначала думали, что придется подтягиваться на руках, схватившись за подоконник. Но в итоге вход все-таки нашли. Крайний подъезд ждущей сноса пятиэтажки-хрущевки растопырился темным зевом. Я еще оглядываюсь опасливо по сторонам, а Владимир входит уверенным шагом: ему «чистить» пустующие дома не впервой. Хрустим ботинками по битому стеклу, крошеву кафельной плитки и пластиковым бутылкам. Темно.

Владимир Порываев  - профессиональный кладоискатель. Для нас с вами все окружающее - это просто дома, просто тротуары или просто парки. А для него мегаполис - настоящий Клондайк. Деньги, говорит, буквально под ногами валяются, нужно только нагнуться и поднять. С друзьями-единомышленниками Порываев бОльшую часть года занимается грунтовыми раскопками, а от снега до первых проталин промышляет «современным городским старательством». Это когда ты ищешь кем-то потерянные или забытые вещи и перепродаешь. Порываев говорит, что с одного подъезда такого вот свежевыселенного дома он может заработать до 15 тысяч рублей. А помножьте это на количество подъездов в доме, учитывая, что кладоискатель за месяц может окучить до 5 домов...

В общем, сегодня я напросился с ним поработать в панельной пятиэтажке в районе Речного вокзала, которую вот-вот снесут. Загаженные углы, разнородный мусор под ногами и срезанные подчистую перила в пролетах лестниц. Входных дверей у пустых квартир тоже больше нет.

- «Металлисты» здесь уже были, - прокомментировал Владимир.

Порываев о них накануне рассказывал, когда в кафешке проводил инструктаж. «Металлистами» он называет официальные бригады, которые после выселения жильцов готовят здания к сносу. «Металлисты» - потому что после них в домах больше не остается никаких металлических конструкций, все срезают и вывозят.

- Пока они работают, никто в дом не войдет, они здесь закон. А после них в здание бросаются все остальные, - говорит Порываев.

Сам он ориентируется на поиск позабытых тайников. Уже давно вызубрил урок: наши сограждане предпочитали хранить ценности не в банках, а на своей подконтрольной территории. Потому Владимир исследует кладовки и антресоли с помощью ручного металло­искателя (самая удобная вещь для поиска в замкнутых пространствах). Но штуковина пока реагирует писком только на гвозди.

КОЛЛЕКЦИОНЕРЫ И МАНЬЯКИ 

Шагая по замусоренным комнатам, я не понимал, чем тут в принципе можно поживиться. Владимир в это время орудовал фомкой, круша плинтусы и вздувшийся паркет, разгребал обломки рам и отвисшие обои. Вот выудил наконечник от знамени, с серпом и молотом, вот рубль с ликом Ильича.

- Это забавно, - улыбается Порываев. - Впервые в истории советский рубль сравнялся по курсу с долларом - сейчас в антикварных лавках такой вот «Ленин» стоит 30 - 32 рэ. Ты по сторонам смотри, тебе может казаться, что это старье, а на самом деле винтаж.

Замечаю в углу что-то блестящее. Фигня какая-то, старый батарейный фонарик, изъеденный ржавчиной.

- КНР, 70-х годов. Хоть и ржавый, все равно рублей за 100 - 150 уйдет, - на глазок определяет Порываев. - Такие вещицы покупают для интерьеров ретрокафе.

По ходу действия мастер учит меня маленьким секретикам. Советские мужики частенько прятали от жен заначки в отошедших от стены обоях. Поэтому он лихо обшаривает пространства под подоконниками и по углам комнат. Но единственную такую находку в этот день мы сделали в кухне на втором этаже. Владимир расколошматил фомкой пластмассовую решетку вентиляции. Улов - отсыревшая купюра в 50 советских рублей. В антикварках такая 100 рублей стоит. Мелочь, а приятно.

- Есть среди нас, старателей, и просто коллекционеры, - между делом рассказывает Порываев, - которые не на продажу старинные вещи ищут, а для себя. А бывают и просто шизанутые какие-то маньяки... Один раз встретил мужика, который носился с безумными глазами по этажам и у всех спрашивал, не находил ли кто фотографий с похорон. Странное хобби у человека, согласись.

ПОДБИВАЕМ «КАССУ»

В одной из комнат дверь закрыта. Распухла, что ли, от влажности... Бью ногой, но не с первого раза отворяю. На полу расстелены старые матрасы, разбитые окна завешены каким-то тряпьем. В углу свалены батоны в целлофане и банки консервов. Наверное, это очень даже хорошо, что сейчас «никого нет дома».

- С бомжами никогда конфликтов не бывает, - говорит Порываев. - Они самые бесправные. Впрочем, и с «коллегами» по кладоискательству все нормально. Есть неписаный закон - кто первый в квартиру вошел, тот в ней и работает. Один.

- А полиция?

- Люди отсюда выписались, бросили ненужные им вещи, дома сняты с учета. Я закон не нарушаю.

За два часа обошли шесть квартир. Главного - серьезных тайников, увы, не нашли. Но Порываев не без удовольствия подбивает нашу сегодняшнюю «кассу», на глазок оценивая найденный винтаж в нынешних рыночных ценах. Фонарик китайский - 100 рублей, томик Чехова 1929 года выпуска - 500, фарфоровая статуэтка «Рыбка» 50-х годов - 500, серебряная сережка - 150, наконечник знамени - 200, старый фанерный чемодан (сделан в 30 - 40-х годах) - 300, 3 граненых стакана - по 50 рэ за каждый, знак какого-то вуза на закрутке - 500, крестик серебряный с обрывком цепочки - 500, 50 советских рублей - 100, металлический советский рубль - 30, 7 современных рублей монетами. Итого - больше чем на 3000 целковых.

- Если б мы первыми пришли, сразу после «металлистов», улов был бы солиднее. А тут уже кто-то прошвырнулся хорошо, - объясняет Порываев.

- А что будете делать, когда кончатся в Москве не снесенные пятиэтажки? - спрашиваю.

- Это постоянный процесс. Когда этих хрущевок не было, мы работали в куда более старых домах. Вот там в полах или тайниках можно было найти настоящие уникальные исторические ценности. А после пятиэтажек девятиэтажки расселять начнут. Тоже хорошо. Там квартир больше!

КОММЕНТАРИЙ ЮРИСТА

Александр ПРУДНИКОВ, адвокат, кандидат исторических наук:

- Можно ли вести поиски в домах, которые подготовлены к сносу? По закону для этого обязательно нужно заручиться разрешением собственника, который имеет право получить половину всех найденных ценностей. А если разрешения на поиск нет, все найденное принадлежит только владельцу жилплощади. В случае с хрущевками, в которых ищут тайники, по-хорошему нужно выяснить, кто владелец. Был ли это приватизированный жилой фонд, перешел ли он уже вновь в собственность города? Но наши кладоискатели обычно просто опираются на внешние признаки дома - если он заброшен и полностью выселен, значит, в нем можно начать поиски. На своей практике не припомню, чтобы хоть кто-то у нас подавал подобные иски к кладоискателям. Под административные или уголовные санкции «чистильщики» заброшенных зданий попадают, только если дом имеет какую-то историческую ценность. Старые хрущевки к таковым не относятся. Тем не менее нужно всегда помнить, что заниматься подобными вещами как минимум небезопасно, в таких домах и крыши рушатся, и лестничные пролеты срываются, бывает. Глупо рисковать жизнью из-за какого-то хлама.

ИСТОЧНИК KP.RU